Воспоминания об учителе
Вера Михайловна Кудрявцева - профессор-доктор физико-математических наук, проработала непрерывно много лет в Томском Государственном Университете (ТГУ) до самой своей кончины в 1949 г.Она была крупным ученым, умным и инициативным, и просто хорошим человеком. Вера Михайловна заведовала научной люминесцентной лабораторией в СФТИ (научно-исследовательского физико-технического института при ТГУ).
В лабораториях СФТИ выполняли научную работу физики (штатные научные сотрудники СФТИ и ТГУ), аспиранты и студенты-старшекурсники физ.-матем. факультета ТГУ, которые, начиная с III курса, обязаны вести, кроме учебной, еще и научную работу.
В.М. Кудрявцева читала нам курс лекций о фосфоресценции и люминесценции щелочно-галоидных и цинксульфидных фосфоров. Лекции были интересными. Мы с удовольствием самостоятельно (но под наблюдением Веры Михайловны) собирали экспериментальную установку для проведения опытов, работали и над теоретическими вопросами научных исследований, радовались получению новых результатов и, конечно, огорчались в случае неудачи. Мне нравилась научная работа и казалась интересной. В.М. Кудрявцева руководила научной работой всех сотрудников лаборатории, что было трудом далеко не легким, но плодотворным. Многие сотрудники, накопив опыт и результаты научных исследований, в дальнейшем защищали кандидатские докторские диссертации. Вера Михайловна помогала нам, направляла, контролировала нашу работу. Лично я ей очень благодарна, поскольку она была моим первым научным руководителем и привила мне интерес и любовь к этой работе.
В.М. Кудрявцева во многом способствовала созданию деловых, дружеских и доброжелательных взаимоотношений между сотрудниками: никто никого не "подкусывал", не завидовал, не злословил. Наоборот, все радовались успехам коллег и искренне огорчались и сочувствовали в случае неудач. Никаких конфликтов между сотрудниками никогда не возникало. В таких условиях с удовольствием работала я и все остальные сотрудники. Такая благоприятная обстановка для работы сложилась во всех лабораториях и кафедрах Томского Университета, здесь всегда были и продолжались очень хорошие традиции: благожелательные отношения между работниками, честная и результативная работа, деловая обстановка, а также патриотизм. Эти традиции сохранились даже в тяжелейшие годы: страшных Сталинских репрессий, жестокой долгой Великой Отечественной Войны (1941-45 годов) и трудных послевоенных лет. Мы жили и работали именно в это время. Но работа в Университете не затихала, а, наоборот, активизировалась. Было искреннее желание помочь Государству и был настоящий патриотизм, что видно, во-первых, из того, что во время войны очень многие сотрудники СФТИ и ТГУ добровольцами ушли на фронт, они упорно сражались и немало их погибло. Другим примером патриотизма можно назвать и то обстоятельство, что во время Войны (и позднее) в нашей лаборатории (и в других) наряду с плановыми научными исследованиями выполнялись и т. наз. хоздоговорные работы, которые никем не оплачивались дополнительно. Однако сотрудники не "отлынивали" от таких работ и выполняли их бесплатно, т.к. понимали, что работы эти нужны, да и потому, что было просто интересно ими заниматься. В таких работах участвовала и я (например, в работе с геологами).
Под руководством В.М.Кудрявцевой и ее непосредственном участии мы сконструировали специальную люминесцентную аппаратуру: излучатель ультрафиолетового света и вакуумную катодную ячейку, в которой получали катодные лучи. Под действием этих излучений некоторые минералы люминесцируют (светятся разным светом). Например, минерал шеелит, содержащий ценный металл - вольфрам, светится густо-голубым светом, кальциты - красным, цирконы - желтым и т.д.
Геологи, с которыми был заключен договор, занимались, в основном, поисками шеелита и других минералов, содержащих ценные редкие металлы, но не люминесцирующих. Геологи брали пробы в предполагаемых местах месторождений искомых минералов в виде порций песков - шлихов и с помощью бинокулярной лупы, дающей увеличенное объемное изображение объекта, минерологи отбирали из тысяч песчинок кристаллики искомых минералов. Очевидно, что при поисках шеелита наши люминесцентные приборы давали возможность легко обнаружить его в шлихах (они выглядят как яркие голубые звездочки при облучении ультрафиолетовыми или катодными лучами), их легче отобрать и подсчитать, а, следовательно, скорее и точнее определить процентное содержание шеелита в шлихах, а затем и в пределах всего месторождения. Я два раза ездила с люминесцентной аппаратурой в места работы поисковых геологических партий (летом 1942 и 1944 гг.) и помогала минералогам в их работе. Были и другие хоздоговорные работы в лаборатории, в которых я участвовала.
Кудрявцева В.М. возглавляла и руководила также лабораторными совещаниями, которые происходили у нас еженедельно, где научные сотрудники по очереди докладывали результаты и содержание научных работ по люминесценции, проводимых во всех странах мира: труды их печатались в научных журналах как на русском, так и иностранных языках. На лабораторных совещаниях мы отчитывались о своих научных работах. Кроме того, мы ездили на международные научные конференции по люминесценции в различные города СССР и в Эстонию. Там мы знакомились с результатами научных исследований других ученых и докладывали о своих работах. Так мы повышали свою научную квалификацию. Мы всегда были в курсе мировых научных достижений и открытий в своей области - люминесценции.
В.М. Кудрявцева курировала наши доклады и сама принимала активное участие в работе научных конференций. Кроме научной, она вела и большую педагогическую работу со студентами и аспитантами ТГУ.Я, будучи ассистентом кафедры общей физики ТГУ, также занималась педагогической работой со студентами. После защиты диссертации работала доцентом. Вера Михайловна, а после ее смерти и другие руководители моей научной работы, помогли мне накопить достаточное количество научных исследований и опубликованных научных статей, необходимых для защиты кандидатской диссертации.
После переезда в г.Новосибирск в конце 1959 г. я работала в разных ВУЗах (технических), где обстановка была далеко не такой хорошей, как в Томском Университете. Там не редко имело место такое позорное явление, как взяточничество, чего никогда не было в ТГУ. Только там я в полной мере оценила славные традиции ТГУ. Университет был моим вторым домом и не только потому, что я проработала в нем около 20 лет, но и потому, что кроме меня, еще пять человек (моих родных) в разное время окончили ТГУ и тоже физико-математический (впоследствии физический и радиофизический) факультеты, причем из 6 человек (считая и меня) 4 защитили кандидатские, а один - и кандидатскую, и докторскую диссертации. Большая часть моей жизни была связана с ТГУ. Работа в ТГУ была самой результативной и интересной в моей жизни, чему я обязана своим университетским наставникам и во многом В.М. Кудрявцевой. Они создавали и хранили хорошие традиции ТГУ, которые затем передали и нам. К сожалению, почти никого из них сейчас нет в живых.Я с сердечной теплотой, уважением и большой благлдарностью вспоминаю всех их. Вечная им память! Благодарна я и всем сотрудникам ТГУ, с которыми работала.
Нина Леонардовна Гастинг, выпуск ФМФ 1938 г.
26/VIII-1999г.